Это был мой первый год: я сидел тогда на последнем ряду в окружении воображаемых друзей и стойкого запаха псины от сырой одежды. Лекция по бихевиористике: никак, в общем-то, не связанная с психологией преступников, только наработки из общей психологии, однако наш преподаватель решил, что будет любопытным показать действие «стимула-реакции» на примере убийства. - Это были фотографии… - я обвожу языком передние зубы, пытаясь вспомнить подробности, - фотографии жертвы. У нее были очень длинные темные волосы, и преподаватель утверждал, что это классический пример: стимул в виде волос, которые считались фетишем того убийцы, повлек за собой реакцию. - В чем он был не прав? – это любопытство или я обманываюсь? - Он убил ее, потому что не хотел, чтобы ее изуродовали другие. Он хотел сохранить ее… - у меня слишком белые костяшки – я сжимаю ладони в кулаки и растираю руки до красноты. - Расслабьтесь, - властный голос звучит позади меня, и я не нахожу ни одной причины возразить ему. - Вы почувствовали это через снимок? - Мне не нужен был снимок, чтобы почувствовать это. Я увидел ее… - я увидел ее, такую хрупкую, нежную девочку с волосами принцессы, которую мог испортить любой, и ощутил, что сделаю все, чтобы защитить ее. – И все понял. - Вы поднялись с места? - Да, - краснею и закрываю лицо руками. – Поднялся и сказал: «Он хотел спасти ее!»
Я жую свою щеку и слышу, как доктор Лектер застывает в шаге от меня. - И что произошло дальше? - На следующий день в мою дверь постучали.
Мы, как по команде, оборачиваемся на стук в дверь.