Там, где закат сливается с рассветом, Там, где ничто не нарушает тишины, Надёжно схоронясь от солнечного света, Стоят четыре каменных стены
То монастырь – святых отшельников жилище, Для Господа сынов родных очаг и кров, Никто и никогда не может быть тут лишним, Но здесь, увы, никто не видел сладких снов
А в самой крайней келье, в полумраке хладном, Где ветер упивается свободой высоты, Губами пересохшими, шепча молитву жадно, Главу клонит священник дивной красоты
Играет юность на лице младом невинном, Но поздно, уж печать смиренья хоронит чело, И в этой каменной тюрьме старинной Ему всю жизнь продолжить будет суждено
А сердце рвётся к небу ввысь, но не к Иисусу, И не увидеть лик Святой Марии жаждет он, И слёзы горькие печально, больно, грустно Из молодой груди рвут тяжкий стон
Пытается он посвятить все мысли Богу, Но ни иконы, ни псалмы, ни Крест Святой Преобладать и подчинить себе не могут Того, кто окрылён природной красотой
И пальцы тонкие дрожащие тянутся Сорвать с себя духовный сан и крест, И в тень зелёную лугов, лесов вернуться, Рукою робкой дотянуться до небес
Губами прикоснуться к ручейка журчанью, И с воздухом вдохнуть малины свежей вкус, В траву упасть и дерзко и отчаянно, Забыть хотя б на миг печаль и грусть
Но вот уж возвещает колокол к обедне, Он встал с колен и, осенив крестом себя, Исчез в тяжёлой тьме монастыря бесследно, Шепча «аминь», покорно Господа любя