Роса умывает траву, Утренний воздух солнцем еще не согрет. Полюбуйся на небесную синеву, В последний раз видишь ее, быть может, корнет.
Враг нас душил, а мы отходили назад, Угрюмо шагая в дорожной пыли. Давила тоска, и было не до бравад, И вот, наконец, мы на поле пришли.
Ощетинился ружьями сомкнутый строй. Перед летящими ядрами все равны. Умрем же под трубы и барабанный бой. Богатую жертву примут боги войны.
Пусть сегодня погибнуть нам суждено, Не отдадим Бородино. Пусть мундиры в крови и изорвано в клочья сукно, Будем насмерть стоять все равно.
Трубач трубит сигнал в атаку, Блестит на солнце ровный кирасиров строй. А слева бросилась пехота наша в драку, Вступила в бой за флеши штыковой. Оставив снова эти флеши за собой.
Все в ядовитом тумане, нечем дышать, Проносятся ядра, пули рядом свистят. Французы лезут на бруствер, братцы, стоять, Сейчас наши ружья заговорят.
Содрогнется земля от топота конских копыт, Тысячи всадников рубят и колют друг друга, Падают лошади, страшная бойня кипит Живым не уйти из смертельного круга.
Пусть сегодня погибнуть нам суждено, Не отдадим Бородино. Пусть мундиры в крови и изорвано в клочья сукно, Будем насмерть стоять все равно.
Последних залпов звучит погребальный набат, Успокоилось поле, шум битвы умолк. Люди и кони повсюду лежат. Уснули навеки солдаты, выполнив долг.
Рассеялся дым, но копоть, сажа и смрад, Солнце заходит, кровавый закат. Лишь птицы в небе скорбно кричат, Плачут березы над телами солдат.
Пусть столетия прошли, и было это давно. Мы будем помнить Бородино. Безвозвратно герои ушли, и истлело сукно, Мы не забудем Бородино.