И ты считаешь, так должно быть, А мне вот кажется, что нет. Не от простуды терпим мы ознобы, И ходим мы по тоненькой струне.
И от шагов вибрирует она, Протяжный, мерзкий издавая скрип. Я никогда не слышал, чтоб вот так стонал, Моей души неудержимый крик…
И холодно, как-то вокруг, Перед глазами мрачно-желтый фон. И я не чувствую ни ног, ни рук, Лишь тяжесть в голове на пару тон.
Куда же ты ведешь меня теперь? С каким желанием тащишь по следу? Мне остается лишь немного потерпеть, И неожиданно мы выйдем к свету.
Но света нет, нет ничего, кроме струны, Которая всё еще тянет свои вопли. В каждое ухо, с каждой стороны,
Вместе с вибрацией влетает и твой облик. Перемывает нерв за нервом, И режет изнутри, как сотни маленьких клинков. И я хочу кричать, забыв манеры, И по волнам бежать, как старенький линкор.
Но лопнула струна на полпути, И мрачно-желтый фон, остался просто мрачным. Вдруг, я тебя из вида упустил, Лечу один, навстречу настоящему.
Стоящему в подножии моей пустоты, И сверху оно кажется чем-то особым. Упав, я понял, что это просто ты, Что без тебя мой мир, представить, не способен.
Что по-другому жить нельзя мне, Пытаться забывать, уже не стоит. И у свободы мне не сдать экзамен, И не разрушить мне твоих устоев.
Твоих оков, решеток, стен и потолков, Небрежный взгляд, парой такой настырный. Ну, отнеси же душу на балкон, Если там минус пятьдесят, то пусть остынет.
Иначе догорит она и я с ней за компанию, Но нет, уж лучше пусть горят наши скандалы. Когда потухнут, мы их закопаем, И доставать не будем, мы же не вандалы.
Только отдай мне, хоть немного разума, Который забрала, когда-то в ноябре. Внимания не обращая на зиму, Он был с тобой и твои мысли грел.
И с бархатной тропы мы вышли на струну, Думали, что пройдем и без последствий. Но воображение оставило волшебную страну, Вокруг реальность, мы не вместе…