Мне снился ефрейтор Расчёскин, обнаруживший камень в воде. Мне снилось что камень сказал: Ефрейтор, ты дерево и больше нигде. А если корень растет, то он растет вбок, и чуть вверх и в этом закон, Так что тот, кто с восторгом глядит на восток, может бросить рябину в огонь.
Мы стояли на площади в десять утра, наблюдая движенье сфер И полковник ночью готовил парад, и ему помогал Агасфер И прищурившись как Клинт Иствуд, мы смотрели, как движется лед И любовь стреляла из обоих стволов, сторожу прямо в рот.
Этот поезд в огне, и нам не на что больше жать, Этот поезд в огне, еще, и уже, и опять. Эта земля была нашей, и ночь подходила к концу И ефрейтор Расчёскин забыв обо всем, выходил на прямую к кольцу.
А друг мой Ленский у пивного ларька, прятал женщин в несгораемый шкаф. И поливал их вином и откуда-то сбоку мы увидели кто из нас прав. А Никон стоял в ожиданьи чудес, на равнине, сырой от дождя Он просто хотел сделать рыцарский жест, но ему не хватило гвоздя.
Когда вошел контроллер, пронырливый как коростель Он сказал что заполнил пустые места, и в каждом стоит постель. И эта песня посвящается людям, идущим на шаг впереди Короче, как сказал один мальчик до конца охренев Лети мой ангел, лети!
Этот поезд в огне, и нам не на что больше жать, Этот поезд в огне, еще, и опять, и опять. Эта земля была нашей, и ночь подходила к концу И ефрейтор Расчёскин не помня себя, выходил на прямую к кольцу.