Голубь пролетел под куполом сельского храма, Утром рано он наблюдал за ним обрадованно, Выйдя за церковную ограду,он ждал чудес, Под синевой небес звал его отец-лес.
Запах тех мест: рощи,луга и пашни, Его рука их соберёт в наброски карандашные, Русские сказки в народе полны дремучих тайн, И по полям их бродит чёрная жуть,читая...
Федя любил литерату, Много пил чай,много курил и много думал, Он вспоминал,как мама умирала от чихотки, Вот от чего её лицо запомнилось так чётко.
Снова зачёркнуто,то что писал с весны, И.. отца наверное убили крепостные, Мимо прохожие плыли по мостовым, Сквозь густой морозный дым,в лапы беды.
Тут очень пьют под музыку вечерних вьюг, Вечный порочных круг, Санкт-Петербург, Бедные люди, белые ночи, Звуки прилюдий,россыпи многоточий...
И вдруг всё кончилось,сорок девятый год, И кто-то тянет,кто-то ведёт на эшафот, Ещё живой,но ветер смело хлещет по лицу, Он ждал расстрела на Семёновском плацу.
В кандалах,впереди сибирский тракт, Там где горит любовь,там отступает страх, До Сибири, до острога,Крест - это дорога, Мальчики на улицах найдут и потеряют Бога.
В кандалах,впереди сибирский тракт, Там где горит любовь,там отступает страх, До Сибири, до острога,Крест - это дорога, Мальчики на улицах найдут и потеряют Бога.
Там где нары в два этажа,среди катаржан, Где взгляд людей ничего не выражал, Он ждал,он жадно взглядывался в лица с чёрным ртом, Потом он вспомнит и запишет всё про мёртвый дом.
О том бездонном горе клеймённых и отверженных, Лишившихся имён,вцепившихся в надежду, О том, что между ними есть способные простить, О том, что белые одежды нужно уметь носить.
Осилит этот путь идущий, И пусть в конце он упадёт в приступе падучий, Поручик Достоевский узнает свой народ, Тот кто идёт этой дорогой для мира Идиот.
И Радион потом пришьёт петлю к подкладке, Украдкой глядя,как старуха возится с укладкой, Уплаты требует долги,черный потолки, Её намёки колки,её руки так тонки.
Игрок поставит всё и потеряет на рулетке, Своей рукой оставит на полях пометки, Даст медную монетку озябшей попрошайке, В одном шаге от счастья вдруг произнесёт:\"Прощайте!\"
И вальс ветров приподнимит полы пальто, Не оглянувшись даже он скажет:\"Всё не то...\" И он пойдёт разглядывать тот потолок и трещины, В огромной комнате вдвоём у трупа женщины.
В кандалах,впереди сибирский тракт, Там где горит любовь,там отступает страх, До Сибири, до острога,Крест - это дорога, Мальчики на улицах найдут и потеряют Бога.
В кандалах,впереди сибирский тракт, Там где горит любовь,там отступает страх, До Сибири, до острога,Крест - это дорога, Мальчики на улицах найдут и потеряют Бога.