Я уйду от тебя, я скажу напоследок: “Прости”. Я уйду, но покоя тебе никогда не найти, Я уйду, ибо выпито сердце до самого дна. Я уйду, но останешься ты со слезами одна. Ты меня позовешь – ни единого звука в ответ. Ты раскинешь объятья свои, а любимого нет. И ладони подымешь, и станешь молить в тишине, Чтобы я появился, вернулся хотя бы во сне, И, не видя дороги, ты кинешься в горестный путь Вслед за мной, без надежды меня отыскать и вернуть.
Будет осень. Под вечер друзья соберутся твои. Кто-то будет тебя обнимать, говорить о любви. Будешь ты равнодушна к нему, безразлична к нему, Ибо я в это время незримо тебя обниму. Бесполезно тебя новизной соблазнять и манить – Даже если захочешь – не в силах ты мне изменить. Будет горькая память, как сторож стоять у дверей, И раскаянье камнем повиснет на шее твоей, И протянешь ты руки, и воздух обнимешь ночной, И тогда ты поймешь, что навеки рассталась со мной.
И весна прилетит, обновит и разбудит весь мир. Зацветут маргаритки, раскроется белый жасмин. Ароматом хмельным к густым переполнятся сны, Только горечь разлуки отравит напиток весны. Задрожат твои пальцы, плетущие белый венок, И в слезах ты припомнишь того, кто сегодня далёк, Кто исчез и растаял, как след на сыпучем песке, А тебе завещал – оставаться в слезах и тоске, В одиночестве биться, дрожа, как ночная трава… Вот заклятье моё! Вот заклятье моё! Вот заклятье моё! И да сбудутся эти слова!
Вариант для женского голоса
Я уйду от тебя, я скажу напоследок: “Прости”. Я уйду, но покоя тебе никогда не найти, Я уйду, без упрёков и слез, молчаливо, одна. Я уйду, ибо выпито сердце до самого дна. Ты меня позовешь – ни единого звука в ответ. Ни обнять, ни коснуться ладонью, ни глянуть вослед. И глаза ты закроешь, и станешь молить в тишине, Чтобы я появилась, вернулась хотя бы во сне, И, не видя дороги, ты кинешься в горестный путь, Вслед за мной, без надежды меня отыскать и вернуть.
Будет осень. Под вечер друзья соберутся твои – Кто-то будет, наверно, тебе говорить о любви. Одинокое сердце своё не отдашь никому, Ибо я в это время незримо тебя обниму. Бесполезно тебя новизной соблазнять и манить – Даже если захочешь, не в силах ты мне изменить. Будет горькая память, как сторож, стоять у дверей, И раскаянье камнем повиснет на шее твоей, И протянешь ты руки, и воздух обнимешь ночной, И тогда ты поймешь, что вовеки расстался со мной.
И весна прилетит, обновит и разбудит весь мир. Зацветут маргаритки, раскроется белый жасмин. Ароматом хмельным и густым переполнятся сны, Только горечь разлуки отравит напиток весны. Остановишься ты на пороге апрельского дня – Ни покоя, ни воли, ни радости нет без меня Я исчезла, растаяла ночью, как след на песке, А тебе завещала всегда оставаться в тоске, В одиночестве биться, дрожа, как ночная трава… Вот заклятье моё! Вот заклятье моё! Вот заклятье моё! Да не сбудутся эти слова!