Тут ждет расплата, как за плохую весть гонца, Я-тьма, код ДНК – злобы винтовая лестница. Я стремилась на свет, но плафон лампы битый И стали силосом ваши сады Семирамиды. Я ставни била в окна рая, тухнув инвалидом И душу обменяла на дьявольском Avito, А шушера пеняла, нарыв факт – фолликул И те, кто были светом попадают в плэй-офф лигу. Твои каноны – удушье, ведь астма в вере, Небес кровля обрушена темной атмосферой И обескровлены тушки святошь, прииск поднят И божий роуминг глушит крик из Преисподней. Я за пределами тел – духа пенетрация, И, как безумный отропед, всем надевала пенный панцирь. Отвергаю логику – анти-гены Ватсона И Нотр-Дама подиум топчу, будто бы гений в сланцах. А ты праведную жизнь пали свою, Мой каждый с болью шаг – бегу по лезвию, А ты сними с петель, ведь я лишь гроб в их лицах, Но преломляю свет, как роговица. Припев: Ты во тьме…Остановка и на сердечном бите ишемия. Света нет – на глазах, как роллеты навеки закрыты веки Вия. В темя крест – ты весь правильный, мол, но вам праведным кол, цена грош вам, Так что мне знаком твой светлый Образ, но он в прошлом.
Однажды разум расщепив по ролям Одна жди, ведь проще защитить паролем свою брешь, что станет интро к смерти и ты хоть сваю врежь, а я слыву интровертом. Они мне: «Погань, сгинь!» и их возглас ясен, Ведь они лишь утиль, а ты шлешь в ад, а значит восвояси. Спазм влачит этот сингл этики, я сползла на щит – кожная ткань – синтетика. Твой режим пал, как пан Чаушеску, Ты не боец, твоя атака может быть лишь панической И лишний митинг, честно, твой свет сам не сиял, Я сотру о тебе память, как амнезия. Ты сахарный, значит вышел из хмельной мамки брагой, Как рейхстаг щимит твой ямб мой амфибрахий. Как Халк ты рос, но инфантилен и нежен, Твой женский голосок, сука, как ванильный скрежет. Скажи, что слов не разобрать, погунди, конечно, Меня придется почитать, как в Индии Ганешу. Ты боковой во тьме и здесь прожженный бездной, А я всегда в центре событий, как Джонни Кэтсвилл. Током бьёт эпителий – ковёр, А я «танцую в темноте», как Бьёрк. Сними с петель, ведь я лишь гроб в их лицах, Но преломляю свет, как роговица.