Буду я писать, покуда скорость стынет в жилах правды головы. В сердце страсть пустил я будто голос евразийской русочной молвы. Мы обмолвились с пришелькой страстью, выданной служить на век веков. Буду я писать, покуда счастье не расплачется от гения отцов. Лишь душа коснётся этой темы, воскресятся предки в голове. И пойдёт идея за идеологемой. Вот такой сквозняк в людской молве...