Я, как старый домашний видик, всё зажёвываю кассеты. От тебя до меня кофе-брейк и с утра новостные газеты, От меня до тебя - кашемир. Тонкий свитер, телом согретый. Ты, по-прежнему, чёртов романтик и не любишь давать советы.
Да, конечно, сказать не могу, что мне жизнь вся безумно в тягость, Только что-то не чувствую соли. Нет перчинки. Исчезла пряность. Растворяю в тебе всю себя, а по Юнгу, и вовсе, - самость, Кто-нибудь объясните скорее, для чего нам такая данность.
Я хотела бы - если мечтать - просто снова переродиться, Или проще послать всех и вся и смотаться для отдыха в Ниццу. А иначе, как в глупой сказке: будет прясть под окном девица. От меня до тебя не туман, но дымок сигареты клубится...
Но пока я физически здесь. А душою меня не стало. Пальцы дико по клавишам бьют аж до боли и кожного сала, Либо просто, замучив пульт, перескочат с ночного канала. От тебя до меня простыня, две подушки. И одеяло.
У небес моих ожиданий что-то слишком большая плата: Всюду мёртвые полые взгляды, приглушенные ароматы. Мне уже надоело одной не ругаться, а думать матом. Для такой кровоточащей раны здесь не хватит стерильной ваты.
От отчаяния желаю куртизанкой стать или гейшей. Я, наверно, даже готова пожелать себе смерти скорейшей. А пока расставляю фужеры, чтоб забыться, твержу: "Ну, пей же!" От тебя до меня - лишь граница. От меня до тебя не меньше. (с)