Ты был разведчиком солнца во всех городах, Они нашли тебя мальчиком, знавшим дорогу наверх. Чтоб вернулись все птицы, которых не слышал никто никогда.
Ты должен отдать им свой звон, заклинанья и смех. Двадцать пять - это зона любви, двадцать семь - это вышка.
Солнце входит в две тысячи нищих, больных городов… Чело Века в наказ, как субстанцию, данную нам в ощущеньях,
На двенадцать апостолов - струн оставляет любовь. Каждый поэт здесь богат, как церковная крыса: Сотни бездомных детей - невоспитанных слов… Но если небо - в крестах… то дорога мостится Битыми черепами колоколов. Ах, эти песни - сестрёнки, ах, колокола - колокольчики, Над хрипящею тройкой, даль око сияющей зги… Только лёд на виски… и под марш примитивных аккордов Принимайте парад на плацу всероссийской тоски. Кто соревнуется с колоколом в молчаньи Тот проиграет, оглохнув под собственный крик. Счастливой дороги, Икар! Когда им в раю станет жарко От песен Ты новым отцом возвращайся к нам на материк. Синий лёд отзвонит нам дорогу весеннею течкой. Мы вернёмся в две тысячи нищих больных городов. И тебя поцелует красивая чёрная ведьма В улыбку ребёнка под хохот седых колдунов. Мы пройдёмся чертями по каменной коже Арбата, Пошишкуем в лесу да попугаем бездарных ворон… …Только кровь на снегу… земляникой в февральском лукошке К нам гражданская смерть без чинов, орденов и погон. Ты был разведчиком солнца во всех городах. Они нашли тебя мальчиком, знавшим дорогу наверх. Чтоб вернулись все птицы, которых не слышал никто никогда Ты должен отдать им свой звон, заклинанья и смех.