Шершавое расстоянье, крысиная перебежка, Лицо из папье-маше и невнятный почерк. Рисунок в картонной раме, пластмассовые патроны. Учись, молодой, учись ремеслу задолго.
А мне отдавили жалость, отрезали раздраженье, И глядя по сторонам не охота злиться. И чтобы угомонилось эфирное потаскушье, Не бейся и не топчись на отсохшей коже,
Купи себе больше денег, купи себе больше денег, Купи себе, блядь, купи ещё больше денег.
Дырявый картон рисунка из круга и жирной кляксы Служил далеко не долго, зато по делу. Упрёки и уговоры – слова из бульварных книжек, С отсутствующих страниц посреди романа,
Анонсов и частных библий Свидетелей Иеговы, Театра заплечных дел и кишащих рынков. Но всё вылетает в дырку, которая вместо уха, И как хорошо, что дух ничему не внемлет.
Легко разбивать бутылки, легко уходить последним, Легко прострелить рисунок в картонной раме. А утром придут солдаты, расскажут простую сказку, Оденут, благословят и возьмут с собою.
И чтобы не облажаться на фоне московской кучи, Не сдохнуть на пустыре от зелёной скуки, Купи себе больше денег, купи себе больше денег, Купи себе, блядь, купи ещё больше денег.