На верёвке птаха в человечьей коже на потеху мне; Золотая птаха на протухшем рынке – в назидание, Чтоб не пачкал руки в городской канаве липкой ругани. Пиздобольство кормит жирного ребёнка там, за рёбрами. Только одна красота в них живёт взаперти, на чёрный срок. Это божьи люди, это божьи люди, люди божие.
Просто посади меня за стол, Может, хоть на что-нибудь сгожусь, Лихо бородатое уйму, Нежить забоится и уйдёт. За скупое слово пожалею дуру виноватую, Заползу под кожу, заврачую вены пережатые. Только не выдай меня, я для паствы немой на первый срок. Это божьи люди, это божьи люди, люди божие.
Беспокойное отделение: Плешь да брешь, лыс да пеш. Люди божие с тонкой кожею Пальцев меж. Плюнь, отрежь. Не бросайте меня, я без вас не могу. Не протяну. Это божьи люди, это божьи люди, люди божие.