Широкие словесные шатры шумят и кроют пенье птицы, Громоздкие грохочущие песни выворачивают лица. Все лозунги, идеи и дороги разлагаются в компостах Забором огороженных, заблёванных, смердящих девяностых.
Словами осовелыми ваяется дешёвая добыча И чопорное чавканье десятков, миллионов, сотен, тысяч Районов, регионов, континентов и смышлёных одиночек, Расставленных над «Ё» слоями жирных, растекающихся точек.
А слаще русской водки только тёплое дыханье спелой нефти, Пещерная невинность языка из восклицанья междометий, Куриная гуманность и любовь к своей свободе ебануться. Избито, тривиально: я кричу, что очень хочется проснуться.
Барханы потребителей, дрейфуя, создают архипелаги, В болотах мегаполисов, захлёбываясь, тонут, бедолаги. Цветёт американская мечта и расширяет клиентуру, Пока кого – то пиздят в центре города железной арматурой.
Махровая базарная поэзия как перекати-поле Несётся по Земле. В моей крови разнокалиберное пойло. Но тихо – тихо слышится простое, ненавязчивое соло, Спасительное соло На флейте водосточных труб.