Теперь я с ними, с теми, кто за нами, играющими наблюдал в тени деревьев полусумрачного парка, от нас, детей отгородясь стеной прошедшего. О чем они тогда спокойно говорили на скамейках в аллеях темных, думали о чем, огромные, всезнающие боги, когда для них мы были тем же, чем деревья были вечером осенним.
Теперь я с ними. Мы когда-то там, в тех временах смеялись над глупцами, погрязшими в заботах и делах, покорными теченью скучных будней. Да, мы смеялись. Смех наш был родней деревьям и цветам, чем этим людям.
Теперь я с ними, навсегда, навек, со стариками на скамейках в парке, которые, за нами наблюдая, глядели вдаль, не правда ли, мой друг?