Говорила бабка деду: «Полно, ветхий, созерцать! Нашу истинную веру Следат делом подтверждать. Так что брось талдычить мантру, Скидовай порты и фрак, Мы с тобой займемся тантрой, Заключим сакральный брак!»
«Не забыла ль ты проспаться?! — Возражал, опешив, дед, — У тебя же трансмутаций Нет уже пятнадцать лет! Да и я — больной и старый, Зубы все наперечет, И сквозь мою мудолахару Прана больше не течет!..»
Но в безумии священном, Изрыгая голоса, Бабка в пол стучит коленом, Рвет из чакры волоса. Бабка лезет на полати, Сахасрару обнажив, И глядит — как праджапати, Дед сидит — ни мертв, ни жив.
Только видит — пук акаций С потолка пред ним упал, Слева тигра рев раздался, Справа трактор зачихал. И хоть верьте, хоть не верьте, Но у деда — прямо страсть! — Вмиг от этой круговерти Кундалини поднялась!..
Вспышка света озарила Приутихшее село, Стало всем легко и мило, Стало чисто и тепло. Председатель на собраньи Всем сказал: «Учесть почин!» С этих пор у нас в деревне Каждый третий — андрогин!