Удары сердца твердят мне, что я не убит, Сквозь обожженные веки я вижу рассвет. Я открываю глаза - предо мною стоит, Великий Ужас, которому имени нет.
Они пришли, как лавина, как черный поток, Они нас просто смели, и втоптали нас в грязь. Все наши стяги и вымпелы вбиты в песок, Они разрушили все, они убили всех нас...
Они пришли, как лавина, как черный поток, Они нас просто смели, и втоптали нас в грязь. Все наши стяги и вымпелы вбиты в песок, Они разрушили все, они убили всех нас!
И можно тихо сползти по горелой стерне, И у реки срезав лодку пытаться бежать. И быть единственным выжившим в этой войне, Но я плюю им в лицо, я говорю себе: "Встать!"
Удары сердца твердят мне, что я не убит, Сквозь обожженные веки я вижу рассвет. Я открываю глаза - предо мною стоит, Великий Ужас, которому имени нет.
Я вижу Тень, вижу пепел и мертвый гранит, Я вижу то, что здесь нечего больше беречь. Но я опять поднимаю изрубленный щит, И вырываю из ножен бессмысленный меч.
Последний воин мертвой земли...
Я знаю то, что со мной в этот день не умрет, Нет ни единой возможности их победить. Но им нет права на то, чтобы видеть восход, У них вообще нет права на то, чтобы жить.
И я трублю в мой расколотый рог боевой, Я поднимаю в атаку погибшую рать, И я кричу им - "Вперед!", я кричу им - "За мной!" Раз не осталось живых, значит мертвые - встать!