Как ежик с медвежонком спасли волка |vk.com/bestbabybook|
Как Ёжик с Медвежонком спасли Волка
К старости у Волка стали отрастать уши. Каждый вечер он брал ножницы, садился на берегу пруда и потихонечку постригал их. — А то неудобно, — бормотал Волк, — вырастут, как у Осла. Была осень, стояли солнечные деньки, летели листья. Всё кругом, казалось, было из золота — столько насыпало этих свежих, шуршащих «кленовых лапок» — так Волк про себя называл листья клёна. Волк вышел к синему-синему пруду в золотых берегах, достал ножницы и посмотрел в воду. Из воды на Волка глянул хмурый седой Волк с пучками меха в ушах и странно торчащими, как у лошади, ушами. «Вот если сегодня не постригу, — подумал Волк, — завтра будут, как у Осла». Он сел на камень, свесил задние лапы и склонил голову набок. Очень печальная это была картина — серый Волк на замшелом камне в синем пруду. — Что ж, — вздохнул Волк, — начнём, пожалуй! — И отхватил кусочек от левого уха. Зажмурился, посидел немного с закрытыми глазами, снова глянул в воду и отстриг кусочек правого. — Отдохну, — вслух подумал Волк и поглядел на небо. По синему осеннему небу на белом облаке ехал Медвежонок и пел уже известную песню про облака. — А-аблака-а... — вопил Медвежонок, — белогривые лошадки!.. «Хорошо ему, — подумал Волк, — уши у него не растут, стыдиться нечего, сейчас приедет на облаке к другу своему, Ежу, сядут, чай из самовара пить будут. Эх!..» — А-аблака-а, что вы мчитесь без оглядки? — не смолкал Медведь в небе. — Не глядите вы, пожалуйста, свысока, А по небу прокатите нас, облака, — аккуратно так, почти про себя, спел Волк, но не успел вымолвить последнего слова, как камень, на котором он сидел, вдруг выдернулся из земли — и поплыл ввысь. — О-о-о-о-о! — завыл Волк. Но тут в замшелом боку у камня открылся иллюминатор — и выглянул первый марсианин. — Сиди тихо, — сказал он. — Всё о’кей! — И иллюминатор захлопнулся, и даже следа от него не осталось, а со стороны это выглядело так: старый Волк на тяжёлом замшелом камне молча ехал по небу — Ты куда? — спросил у него Медвежонок. Волк молчал. — Ты на чем едешь? — крикнул Медвежонок. Волк молча показал лапой на камень и посмотрел на Медвежонка печальными глазами. — Волченька, — сказал Медвежонок, — мы же друзья. Садись ко мне! Это же нехорошо — ехать по небу на камне. Но тут в замшелом боку открылся другой иллюминатор, и второй марсианин сказал Медвежонку: — Отвали! — Что? — не понял Медвежонок. — Сгинь! — сказал марсианин. И Медвежонок — испарился. А Волк летел в бесконечное синее пространство, строго сидя на камне с каменной мордой и выпученными глазами. У Ёжика как раз вскипел самовар, когда прямо на поляну перед его домом с неба шмякнулся Медвежонок. Некоторое время он полежал плашмя, потом повернул голову и сказал: — Вот слушай: Волк улетел на камне! — Мишенька! — закричал Ёжик. — Ты живой? — Живой, живой, — сказал Медвежонок. — Волк улетел на камне, слышишь? Ёжик подбежал к Медвежонку, ощупал его, потрогал голову. — А в боках — дверцы! — захлёбываясь, говорил Медвежонок. — А в них — человечки такие, как картошка в мае, — в отросточках! — Где дверцы? — спросил Ёжик. — В камне. Волк летел — печальный такой... — Медвежонок всхлипнул. Ёжик погладил его по голове. — И молчал... — задумчиво сказал Медвежонок. — А этот дверь открыл и говорит... — Ты подумай, что ты говоришь? — сказал Ёжик. — Какую дверь? — Да вот такую!!! — завопил Медвежонок и так стукнул лапой по траве, что... земля треснула, и половина всей Земли стала медленно отъезжать, и между Ёжиком и Медвежонком образовалась... пропасть. — А-а-а!.. — закричал Ёжик. Медвежонок прыгнул к Ёжику, они обхватили друг друга и так несколько мгновений стояли, трясясь. А вторая половина Земли, убегая всё дальше и дальше трещиной, отъезжала с тяжким кряхтением, как, лопнув, разваливается перезрелый арбуз. Ёжик метнулся к дому, выскочил с верёвкой, накинул петлю на сучок отъезжающего дуба, обежал свой дуб у крыльца и стал изо всех сил тянуть, соединять Землю. Медвежонок бросился помогать, и они вдвоём еле-еле стянули две половинки Земли и завязали верёвку крепким узлом. Все деревья по сторонам убегавшей трещины были связаны верёвками, когда Ёжик с Медвежонком возвращались к дому и Ёжик говорил: — Теперь я верю. Если Земля разваливается, он вполне мог улететь на камне. — Надо спасать Волка, — сказал Медвежонок. И они подошли к дубу возле Ёжикиного крыльца. Волк летел на камне в вечереющем небе, марсиане открыли иллюминаторы, и камень светился, как звезда. «Куда я лечу? — тоскливо подумал Волк. — Сперва стали отрастать уши, потом...» — Эй! Как себя чувствуем? — крикнул первый марсианин. — О’кей? — Кей, кей, — сказал Волк. — Куда вы меня везёте? — Не твоя забота, — вылез второй марсианин. — Приедешь — поглядишь. — Да зачем я вам нужен, старый такой? — спросил Волк. — Старость не радость, хе-хе-хе! — захихикали марсиане. Но тут в небесах появился тяжело гудящий дуб. Это был старый Ёжикин дуб у крыльца с мощной кроной, только корни его языками пламени били по синеве. В дубе, в хорошем крепком дупле, сидел Ёжик с Медвежонк?