Hm Em F# Не стираным носком воняет переулок D7 G H7 Em Блевотина огней в грязи отражена Em Hm F# G По небу желтизна картофельных кожурок. Em Hm F#7 Hm А среди них блином приляпана луна.
Ударом кирзача распахнута калитка, Со свистом сорвалась скрипучая петля. А во дворе изба, сырая, как улитка, И рядом конура хромого кобеля.
А вот шагаю я в родимую берлогу, Висячему замку вонзаю ключ в кишки. Прошу вас, господа, к российскому порогу, Владения мои, где я пишу стихи.
Пригрелись у печи буржуи-тараканы. Покинув абажур, заныла мухота. На хлопнувшую дверь откликнулись стаканы. В комоде хлеб да соль — и больше ни черта!
На кухонном столе постелена газета, Приколота статья скелетом иваси. На дне сковороды простывшая котлета, И сквознячок-дьячок поёт «Иже еси...»
Баюкая во мне унылую бродяжку, Святую сироту по имени — душа. Я комкаю в руке календаря бумажку И жду, что грянет гимн, ничтожа и круша!
Круша мои дела пустыней пищеторга, И катится слеза. Рассола солоней. Возможно, я поэт, но как служитель морга По триста с лишним в год имею труподней.
Но, хороня бардак вчерашнего застолья, Сметаю на совок вечернюю муру. Предвыборную страсть я утром успокою, До урны добреду и члена изберу.
Ну а пока смотрю в окно на переулок. Блевотина огней в грязи отражена. По небу желтизна картофельных кожурок. И это всё моя родная сторона.