И вот на мне защёлкнулись браслеты, И вот меня пихают в воронок, На шмоне поломали сигареты, А из ботинок выдернут шнурок.
И вот мне предъявляют обвиненье, И вот меня завозят в тюрьму, И вот за мной конвойный бродит тенью, На мир я сквозь решёточки смотрю.
Ах, как же хочется мне верить, Что нам по-божески дадут. И пусть пока не Белый Лебедь, А только Лебедева тут. И пусть пока не бьют ногами, Банкуем сами мы пока, Но всё равно мы под замками, В тюряге мы, нас ждут срока.
Но пусть на окнах толстые решётки, И мечется пусть падла-следачок, Не спёкся б лишь авторитет наш Вовка, Не промотал б на воле общачок.
А мы пока здесь режемся в картишки, И в беломор забита конопля, А в голове о женщинах мыслишки, И ломится под шконки петушня.
Ах, как же хочется мне верить, Что нам по-божески дадут. И пусть пока не Белый Лебедь, А только Лебедева тут. И пусть пока не бьют ногами, Банкуем сами мы пока, Но всё равно мы под замками, В тюряге мы, нас ждут срока.
А скоро суд и он гуманный очень, Пусть будет непреклонен прокурор, Мой адвокат чего-то пролопочет, И быстро зачитают приговор.
Давайте все останемся друзьями, Откройте клетку, пусть уйдёт конвой. За всё, что взяли, мы в расчёте с вами – Условный срок с отсрочкой и домой.
Ах, как же хочется мне верить, Что нам по-божески дадут. И пусть пока не Белый Лебедь, А только Лебедева тут. И пусть пока не бьют ногами, Банкуем сами мы пока, Но всё равно мы под замками, В тюряге мы, нас ждут срока.