Ходит Иван по ночному покою, Бороду гладит узкой рукою. То ль ему совесть спать не дает, То ль его черная дума томит. Слышно – в посаде кочет поет, Ветер, как бубен, в окна гремит.
Дерзкие очи в Ивана вперяя, Ванька-холоп глядит на царя. — Помни, холоп непокорный и вор, Что с государем ведешь разговор! Думаешь сладко ходить мне в царях, Если повсюду враги да беда: Турок и швед сторожат на морях, С суши – нагаи, в далях да орда! Мыслят срубить православных христьян, Русскую землю вогнали бы в гроб! Сладко ли мне? – вопрошает Иван. Горько тебе, — отвечает холоп.
— А опереться могу на кого? Лисы – бояре, да волки – князья. С младости друга имел одного. Где он, тот друг, и иные друзья? Сын был наследник мне Господом дан... Ведаешь, раб, отчего он усоп? Весело мне? — вопрошает Иван. Тяжко тебе, — отвечает холоп.
— Думаешь, царь-де наш гневен и слеп, Он-де не ведает нашей нужды Знаю, что потом посолен твой хлеб, Знаю, что терпишь от зла и вражды. Пытан в застенке, клещами ты рван, Царским клеймом отпечатан твой лоб — Худо тебе? – вопрошает Иван, Худо, — ему отвечает холоп.
– Ты ли меня не ругал, не честил, Врал за вином про лихие дела! Я бы тебя, неразумный простил, Если б повадка другим не была! Косточки хрустнут на дыбе, смутьян! Криком Малюту не вгонишь в озноб! Страшно тебе? – вопрошает Иван. — Страшно! – ему отвечает холоп.
— Ты милосердья, холоп не проси. Нет милосердных царей на Руси! Русь – что корабль. Перед ней – океан. Кормчий – гляди, чтоб корабль не потоп!.. Правду ль реку? — вопрошает Иван. – Бог разберет, — отвечает холоп.