По петрозаводскому перрону, зыбкому, как будто бы парому, шла моя любимая с детьми. Дети с ней почти бежали рядом и меня упрашивали взглядом: “Папа, ты на поезд нас возьми...”
Что-то в тебе стало от солдатки. Все разлуки, словно игры в прятки. Вдруг потом друг друга не найти? Женщины в душе всегда готовы молча перейти из жен во вдовы, потому их так пронзают зовы железнодорожного пути.
На перроне, став почти у края, три фигурки уменьшались, тая. Три фигурки – вся моя семья. Монументы – мусор, как окурки.
Что осталось? Только три фигурки – родина предсмертная моя.