Я на крыше паровоза ехал в город Уфалей и обеими руками обнимал моих друзей — Водяного с Черепахой, щуря детские глаза. Над ушами и носами пролетали небеса. Можно лечь на воздух синий и почти что полететь, на бескрайние просторы влажным взором посмотреть: лес налево, луг направо, лесовозы, трактора . Вот бродяги-работяги поправляются с утра. Вот с корзинами маячат бабки, дети — грибники. Моют хмурые ребята мотоциклы у реки. Можно лечь на синий ветер и подумать-полежать: может, правда, нам отсюда никогда не уезжать? А иначе даром, что ли, жёлторотый ротозей — я на крыше паровоза ехал в город Уфалей? И на каждом на вагоне, волей вольною пьяна, "Приму" ехала курила вся свердловская шпана.