Я сегодня проснулся в холодном поту: Мне приснилось, что я - крыса! На скользком полу у растерзанных тел, В своей стае, и нас - не счесть!
И гуляет дрожь по пустым глазам И хвостам, безобразно лысым, Моя морда в крови, только вдруг - ослабел, Вспоминая, кто же я есть?
Как утробно хитры их морды! Ах, какие острые зубки! И хрустят, исчезая, кости В шевелящейся мясорубке!
Да сладко ль человечье мясо? Как вам, серенькие, жуётся?! - Тише. Крысы здесь, а не люди. Всё равно доедать придётся...
И липкий кошмар обволакивал мозг, Чудовищным щупальцем теребя Замирающее сердце, Я проснуться хотел, колотил кулаком, Понапрасну последние силы губя, В замурованную дверцу...
Я сегодня проснулся в холодном поту, Мне приснилось, что я - оркестр! Полный аншлаг, микрофон подключён, И я должен всех ублажать!
Но тошнит от слащавых песен и пьес, Занесённых в дурацкий реестр - Я скрипичным ключом отлучён, заключён, Ах, как хочется мне убежать!
Голова гудит барабаном! Шея - гриф, деревенеют плечи! Потемнело в глазах от натуги - Мне колки затянули покрепче!
Эх, ножом бы по медным струнам! Оборвать, к чертям, колокольцы! - Тише! Сцена ведь. Зал наполнен. Всё равно доиграть придётся...
И липкий кошмар обволакивал мозг, Чудовищным щупальцем теребя Замирающее сердце, Я проснуться хотел, колотил кулаком, Понапрасну последние силы губя, В замурованную дверцу...
Я сегодня проснулся в холодном поту, Мне приснилось, что я - Христос! Уже на кресте, и гвозди в руках, И я должен всех вас простить!
Но в последний момент рассыпается в прах Моей веры непрочный мост, И я знаю, что мне не воскреснуть никак, И отчаянно хочется жить!
На ногах вздуваются вены! Пахнет крест молодой смолою... Ах, как крепко забиты гвозди! Нимба нет над моей головою -
На крови запёкшейся мухи... Я - не бог! Погасите солнце! - Тише! Крест тебе - не трибуна. Всё равно - умирать придётся...
И липкий кошмар обволакивал мозг, Чудовищным щупальцем теребя Замирающее сердце, Я проснуться хотел, колотил кулаком, Понапрасну последние силы губя, В замурованную дверцу...