Четвертый день я существую без еды, Лишь изредка мучитель мой приносит мне воды. Отчаянье бьет в мозг, я исхудал, я взаперти! в неволе! Пусти меня или убей! Я не могу здесь находится боле!
И снова он уйдет и вновь наступит тишина, Лишь шарканье за стенкой крыс, да мерзкое урчанье живота. Минуты обратятся в годы, тогда как час в десятки лет И знать за что хотя бы, иначе это просто бред.
Я слышу мерзкое скольжение, метала о точильни гладь Настал мой час теперь наверно, мой час в неволе умирать. Противный скрип двери, тяжелые, но быстрые шаги, Сорвал он с глаз моих повязку, в лицо ударил лампы свет. Передо мной стоял типичный дед...
Лицо его до боли мне знакомо, но страх мешает вспомнить мне. Ты помнишь милую девчушку? Любишь насиловать детишек при луне? Но я исправился, я изменился и срок давно свой отсидел! В морщинистом лице, я разглядел дедулю, который на суде сидел. Скажи ты это моей внучке, которая смирения не найдя, Накинула петлю на шею, от нас в загробный мир уйдя!
Молю! Простите! Ради бога, я виноват, пусти меня! Она пади так же рыдала… умрешь, как бешена свинья. В одной руке вертелась крыса, в другой держал внучки портрет, Нас научили так в армейке, жаль такой пытки, в тюрьмах нет. Спустив штаны, поставив раком, засунув крысу ему в зад Я обещал тебе, малышка…умрет в страданьях этот гад.