Мне говорил один герой, что жизнь скучна ему порой, Что всё на свете, предсказуемо и пресно. Вот если б войско сарацин, а в чистом поле он один, С дубовой палицей на них - вперёд и с песней!
Он говорил, а я молчал и ситуацию качал, Смотря на мускулы, кабанчика-задиры. Хотелось дать ему в кадык, но я подумал в тот же миг, «Долой насилие, я белый голубь мира!». Хотелось дать ему в кадык, но я подумал в тот же миг, «Долой насилие, я белый голубь мира!».
Его бы взять ко мне в отряд, который десять лет подряд, Из боя в бой кочует, по горам Кавказа. С него бы дурь слетела в раз, и шелуху кичливых фраз, Свело кровавым потом, русского спецназа.
В моём отряде кунаки – мордва, ингуши, казаки, Нас небеса сплотили, в позывных эфирах. У нас на всех один приказ – одна судьба, один Кавказ, В горах которого, так нужен голубь мира. У нас на всех один приказ – одна судьба, один Кавказ, В горах которого, так нужен голубь мира.
У неба истина одна – за что бы ни была война, Она не стоит, ни одной слезы ребенка. И нет ни цели, ни цены, в которых зарево войны, Казалось бы зарею, Рая для потомков.
Мы это поняли давно, в Беслане, Грозном, Ведено, И потому, мечтая выспаться в квартирах. Отряд опять уходит в ночь, усталость надо превозмочь, Нас где-то там заждался, белый голубь мира. Отряд опять уходит в ночь, усталость надо превозмочь, Нас где-то там заждался, белый голубь мира.