E-E6-E-... Я брел по дороге осенним днем Мои ноги стонали. Я одолел крутой подъем. A-A6 E-E6 Это было ненастным октябрьским днем. H7 A H7 E H7 Когда я услышал звук, напоминающий гром.
Я оглянулся назад, и я увидел клуб пыли. И из него три колеса, пожирающие мили. Я оглянулся назад, мне было интересно: Возьмет или нет? Я так устал голосовать За последние сто тысяч лет!
Я в безнадеге поднял руку, и ты остановилась. Ты спросила меня: "Куда тебе, милый? Если на север - могу подвезти!" Я подхватил свою гитару, улыбнулся и ответил ей, Что нам по пути!
И тогда ты тоже улыбнулась и сказала, Что тебя зовут Валентина, Что ты поставила недавно шипованные шины, И не смогу ли я спеть что-либо для нее. Я расчехлил свой "Gibson", затянулся, и меня понесло.
Я спел ей про еврея, про такие дела, брат, любовь, Я спел ей Hoochie Coochie man. А потом один раз еще про еврея, Затем о любви. Я затянул было про чай, но тут она сказала мне: "Слышь, парень, погоди."
У нас заглох мотор, и я вылез из коляски. Воцарилась тишина, вокруг все стало как в сказке: Поля, леса, небо и ручей. Ты вытащила фляжку, открыла и сказала мне: "На, парень, пей!"
И пока я кирял, ты разбиралась с мотором. Но он не заводился. Он решил нас взять измором. А во фляжке был спирт, и я нажрался так, что чуть не упал. А ты сказала "Извини, браток, Но это не Харлей, а Урал."
Я воскликнул: "Валентина, мне наплевать на Harley Davidson. Конечно, спору нет, и мы не будем с ними меряться. Но, если хочешь, то я могу слабать тебе блюз. Не обращай внимания на то, если я вдруг лажанусь." Итак, Урал Байкер Блюз!
Я играл часа два, а ты возилась со сцеплением. Но тут свершилось чудо, и я без промедления забрался в коляску, И мы понеслись! Да так, что ты едва успела крикнуть мне: "Милый, держись!"
Гони, гони, Валентина гони! У тебя кайф, а не машина, гони! Ты видишь, Валя, я совсем не боюсь. И мы будем свободны, пока звучит мой Урал Байкер Блюз!