Он любил свою мать, хоть она его лаской не тешила, И осмысленно редко смотрела она на него… Он ее из петли вынимал в ночь, когда она вешалась, И с моста уводил над темнеющей быстрой Невой.
Он бутылки сдавал, он овсянкой кормил ее с ложечки И окурков консервные банки всегда выносил… Он жалел свою мать, и он верил, что все-таки Божечка Не допустит, чтоб душу ее сатана погубил.
Как-то раз после школы придя на Смоленское кладбище, Он стоял у могилы, и слезы текли по лицу… Вдруг услышал, как неподалеку сказал кто-то: "Надо же! Снова этот мальчонка! Скучает, видать, по отцу".
В ярком шарфике женщина смотрит глазами лучистыми: - Ты записку бы Ксеньюшке с просьбой своей написал! А она уж попросит своими молитвами чистыми, Чтобы Бог тебе то, что ты ждешь, обязательно дал!
Целый вечер писал он записку по-детски доверчиво, Он в часовню на кладбище завтра ее отнесет… Но назавтра увидела мать вдруг листочек тот в клеточку - Что искала она средь учебников - кто разберет!
Развернула записку, где почерком круглым, старательным Он писал ей: "Блаженная Ксения, ты нас пожалей! Помолись перед Господом Богом о нас, ну хоть кратенько, Чтобы мама моя отказалась от рюмки своей!
Ты Ему передай, коль исполнит мое Он желание, Мне за это не жалко и жизнь свою будет отдать…" Мать читала записку, и вдруг из души покаяние Стало жгучей слезой на глазах у нее проступать.
Посмотрела в окно: сын из школы домой возвращается, Он глядит на нее и с улыбкою машет рукой… Только вдруг, как во сне, в ее сына машина врезается, И проснуться нельзя из реальности страшной такой.
Вот уж месяц прошел, и как в детстве везет на колясочке Она сына любимого - Ксении записку отдать… Вот - могила отца, и та женщина в шарфике красочном У часовни глазами лучистыми смотрит опять…
А в записке - слова благодарности Ксении и Божечке - Ведь все дни эти мама ни капельки в рот не брала… И кормила сама его кашей овсяной из ложечки, И такой, как когда-то давно, она снова была.