Извини, что я умер – я не мог иначе. И этой смертью я ничего не обозначил. Я не подчеркнул ни одного явления природы, нет. И не ищи в этом упрёк, послание или совет. Я не имел в виду, что мир недостаточно хорош. Мне будет легче, если ты останешься, а не уйдёшь За мною. Поверь – мёртвые не встречаются друг с другом. Иначе смерть была бы смертной скукой. Я умер – в этом ничего такого нет. Ты просто продолжай – смотри на свет, Молись деньгам и жди больших удач. Терпи, когда не замечают, не бойся, что обманут, обо мне не плачь. А о себе? Никто не запрещает саможалость. Я унижался так, и ты, я помню, унижалась. Но всё это вопросы сохранения лица, приличий – Быть сильным и казаться сильным – я так и не нашёл различий Для других. Всё для других – от этого неловко. И перед зеркалом и перед близкими дешёвка. Накладная добродетель, фальшивый камень сердца. Комочек пустоты, мечтающий согреться. Но ничего – живи, как все живут. Мы не из тех, кто верит в такой уж страшный суд. Ведь ложь и правда – лишь топливо в костре познания. Казалось, честный, был способен на обман и я…
Исчезнут все причины гордости или стыда, Рутина отдыха и радость от труда. И мне не дать самозабвенную пощёчину общественному вкусу. Не доказать себе, что я не лузер. Я умер вовремя, пока не стало душно, И малодушничать пока не стало нужно. Ну а тебе осталось, подсчитав убытки, Учиться снова культивировать улыбку. Я и при жизни ни в чём не был уверен, Но всё же, думаю, тебя захватит время. Время новых ошибок на старых импульсах. Глоток новой любви с тревожным привкусом. Ты отпустишь меня не сразу, И в твой нервный замученный разум Войдёт призрак-самозванец с моим лицом, И ты расчётливо поверишь ему во всём. Он постепенно смягчит твою агонию. Ты будешь кормить его из своих ладоней. И лишь спустя годы, лишь потом Ты поймёшь, что из твоих ладоней он ел твоим ртом. Ладно. Прощание получается долгим. Я люблю тебя – слышала такую поговорку? Так часто говорят друг другу живые – не знаю почему. И теперь уже никогда этого не пойму.