Пожалуйста, доктор! Я жить не смог там! Можете вколоть новокаин, далеко до нас пока им. У вас на стене очередная грамота. Зачем пришёл? Как ты там это? За стенкой чокнутый, сумасшедший, ненормальный, Только ты мне поможешь. Там все спят при лампе, Мечты разбиваютсся о бампер — это статистика. Несколько капель крови вниз стекают, Бухой водитель вместе с машиной в кювете. Оператор показывает кровь — повышается рейтинг. У одного особняк, охрана, бассейн, Другой вешает себе на шею табличку «sale». Бледный, укутанный в тряпьё, дайте плед. Им было бы ни до чего. Следом идут дети. Оу, жалко! Их сзади подталкивают родные: «Да клал он на то, что хочешь заниматься вокалом!» Эта ругань не дает уснуть мне, Их учат не указкой, а железными прутьями, Им не нужна профилактика. Хочешь что-то изменить? Да флаг тебе в руки! А я бы засунул бомбу миру по самое некуда!
Пойди, на плечи возьми ношу ту, что и они. Где тебе? Под щит бегство метили, Верить им или в замке на замки врата, Рвы водой, воду диковинной рыбой хищной?(Наглухо доступ в рай!) Разум — враг, грозит бурей. Стихия, гроза, над миром нависла Беззлобная масса, бездна. Все краски в серый резко, Да так, что глушь по ушам увесистой лапой в затылок. Не мешаем, пылок нрав, пусть грызут друг другу глотки. Ненависть выводит из равновесия, целостность, Занавесом хаоса окутав планету за раз, А мы здесь, наши спасённые души, важные персоны, Надежды на будущее схожи тем лишь, Что нету грязи в нас — умалишённые, сумашедшие, психи, Проклятые(прокаженные). Вряд ли жить им. Близится наш век, осталось ждать лишь.
Весь мир у наших ног, мой друг Весь мир у наших ног, мой друг Весь мир у наших ног, мой друг У наших ног, мой друг Весь мир у наших ног, мой друг Весь мир у наших ног, мой друг Весь мир у наших ног, мой друг У наших ног, мой друг
Стиснув зубы, гении на грани безумия. Сколько лет не ел суп из нормальной посуды? Сударь, бежать отсюда некуда! Под непрерывной опекой сумасшедших рекрутов В белых халатах. Тихий час в палатах, В коридорах шорох, под одеялами шепот. Из года в год копят в коробках серу, чтобы сделать порох. Эй, кто здесь? Чё вы возитесь?
Наши образы, полосы пана-на-нацей! Головы, цели больны, только так я их вижу. Отныне режу кожу, меня уже точно не выпустят! Повезут люди, медбрат и горилла к самым порогам пенициллина. На нас уже смыты ожоги, плевать на климат, планы — Это забыто даже мятыми примами. Жили, но они брезгливо прыгали в ров. Теперь пусть эти дамы примеряют черные вуали вдов, Ну а самым умным примерят каппу. Наши мармеладные носы учуют запах Домашней каши лучше, чем любой другой Чует аро-ромат корицы, запах отбеленных рубашек. Как это? Как можно осуждать других, если живешь в бараках? Люди застыли в позах спаренных собак. Как это? Очень просто, мой друг, как-нибудь вдруг, Попасть в круг живых слуг(сук). Но мир за нашими окнами стух, За нашими окнами склеп питонов, Общество забывшее айкью, полых питонов. Буя! Якобы в здоровых голо-ловах должен жить свет, А живет что-то типа презрительный смех. Отвратного типа мумия, старая кляча, Поймет меня лучше, чем мальчик, который все лечит и почему-то плачет Эй, не плачь, мой друг, встань, мой друг, весь мир у наших ног, мой друг.