Он рисовал её в каждом осеннем утре, В каждом восходе солнца, в каждом луче тепла. Он её ждал [так уж не ждут] как-будто Все, что есть в мире этом - все это лишь она.
Вместо его молчанья - он сочинял сонеты, Вместо его печали - он сочинял сюжет, Будто они не люди, словно бы две планеты, И между ними стёрты мили и сотни лет.
Будто одна орбита, но так и шли по кругу, Даже не видя граней, но ощущая нить, Ту, что их привязала и привела друг к другу, Встреча пусть будет взрывом, только объединит.
Сколько же он искал и сколько прошёл столетий, Переплетая судьбы с теми, кто не она... В каждой он рисовал в точь схожие силуэты, Схожие искры смеха, но это был обман.
Так наблюдали свыше весь его путь скитаний, Сжалились и сказали: \"что ж он извлёк урок\". И одним днём в июне встретились два молчанья, Встретились, чтоб остаться, И пережить свой срок.
\"Помнишь\", - он говорил ей, - \"как о тебе мечтал я, Верю, ты это знала, чувствовала нутром, Помнишь, в тот день июня взгляд мой искрился алым, Это запело сердце, вновь обретая дом.
Все, что нас не убило, делало лишь сильнее, Все мои сто ошибок множенные стократ Искоренял из жизни в жизнь, Чтобы стать мудрее, Чтобы тебя на веки снова не потерять\".