Он был старше ее, она была хороша. В ее маленьком теле гостила душа. Они ходили вдвоем, они не ссорились по мелочам. И все вокруг говорили - чем не муж и жена. И лишь одна ерунда его сводила с ума - Он любил ее, она любила летать по ночам.
Он страдал, если за окном темно. Он не спал, на ночь запирал окно. Он рыдал, пил на кухне горький чай В час, когда она летала по ночам. А потом по утру она клялась, Что вчера это был последний раз. Он прощал, но ночью за окном темно, И она улетала все равно.
А он дарил ей розы, покупал ей духи, Посвящал ей песни, читал ей стихи, Он хватался за нитку, как последний дурак. Он боялся, что когда-нибудь под полной луной Она забудет дорогу домой. И однажды ночью вышло именно так...
Он страдал, если за окном темно. Он рыдал, на ночь запирал окно. Он не спал, пил на кухне горький чай В час, когда она летала по ночам. А потом по утру она клялась, Что вчера это был последний раз. Он молчал, но ночью за окном темно, И она улетала все равно.
И три дня, и три ночи он не спал и не ел. Он сидел у окна и на небо глядел. Он твердил ее имя, выходил встречать на карниз. А когда покатилась на убыль луна, Он шагнул из окна, как шагала она, Он взлетел, как взлетала она, Но не вверх, а вниз.
А потом по утру она клялась, Что вчера это был последний раз. Он прощал, но ночью за окном темно, И она улетала все равно. И она улетала все равно. И она улетала все равно. И она улетала все равно.