25 минут до метро. Пару минут по проспекту в супермаркет. Любимая минералка и заезженное радио, всё на тебя наталкивает . Ведь не случайно пишу стихи на салфетках рифмой и прозой. Бегу к блокноту, словно за дозой и ничто не помеха…
Еле волоча ноги за торсом, прогуляюсь к любимому пирсу, ведь там самый красивый рассвет и самые яркие звезды. А я всё так же прост в доску, меня всё так же не выносимо терпеть, но ты поднатаскана, видимо у тебя ко мне иммунитет и терпения под завязку.
Проходя через осенний парк, пропуская сквозь себя каждый грамм октябрьских будней, под ногами хрустел тротуар. Ну а тогда, кто тогда мог подумать? Что самый безумный контакт, станет самым быстрым тактом и нам его уж никак не догнать. Такой прекрасный стих, стал самой грустной балладой. Я снова попал под лопасти бессмысленного торнадо. Вперемешку с градом я вновь и вновь буду себя осаждать, на коленях твоих таким жгучим летним паром.
Реки слез. Из глаз крошится изморозь. По твоим щекам это даже красиво. В какой-то момент всё станет таким невыносимым, ты вытрешься пальцами, и даже будешь пытаться улыбаться. Воспоминания кружат самыми быстрыми вальсами. Нам остается сойти с ума и бесконечно смеяться, я в вкратце попытаюсь пересказать какой-то глупый фильм. Лишь бы только забыть об этой странной любви. Лишь бы только забыть об этой странной любви. Хотя бы на миг…
Старый добрый пирс. Брожу по этому прибрежному паркету. А мне б уловить ту комету, что раз на миллион лет разрезает ребра небу и плачет дождем по весне. Стекая в канализационные люки, участвуя в круговороте моей к тебе круговой поруки. Мои холодные руки больше не будут сжимать твои нежные руки. Твои нежные руки больше не будут меня обнимать. Всё что было с нами вчера, вряд ли еще с нами будет. Сейчас вот досмотрю закат и тут же начну из памяти тебя выжигать. Для кого-то это даже станет наглядным…