О сколько можно суд вершить Осатанелою толпою, Над той, где сорок сороков, Стоит с протянутой рукою? Над той, где сорок сороков, Стоит с протянутой рукою? Отчизна бедная моя, Как я хочу, чтоб ты восстала Из пепла, боли и руин, Чтоб не боялась, не дрожала. Чтобы величие твоё, Не показным, лишь, было только. Кругом измена и обман, Потери нравов видеть больно. Кругом измена и обман, Потери нравов видеть больно. В круговороте бытия, Средь неустройства и разлада За ширмой прячется чума, Зовёт к себе на пир разврата, За ширмой прячется чума, Зовёт к себе на пир разврата, Когда не будем знать, кто мы, Своих корней и своих предков, То пепсикольная страна Сожрёт нас мигом, без объедков. Они и так, как злые псы Со слюной текущею из пасти Стоят у наших рубежей, Скулят и лязгают от счастья. От предвкушения того, Что ты оплот последний христианства, И что не будешь никогда Грозой всемирного пространства. Однажды мы, предав царя Должны покаяться пред Богом, Мы, преступив закон небес В миг стали изгнанным народом, Пора покаяться, понять Мы предавать уже не можем. Мы все стоим у той черты Ступив во тьму Мы в свет не вхожи. Мы все стоим у той черты Ступив во тьму Мы в свет не вхожи. О сколько можно суд вершить Осатанелою толпою, Над той, где сорок сороков, Стоит с протянутой рукою? Над той, где сорок сороков, Стоит с протянутой рукою?