Полюбуйся, мать, как тебя накрывает медь, Вместо крови густая ртуть, и она заполняет плоть; Приходилось тебе когда-нибудь так неметь, Так не спать, не верить, взглянуть не сметь На кого-нибудь?
Глянь-ка, волчья сыть, ты едва ли жива на треть, Ты распорота, словно сеть, вся за нитью нить; Приходилось тебе о ком-нибудь так гореть, По кому-то гнить?
Ну какая суть, ну какая божия благодать? Ты свинцовая гладь, висишь на хребте, как плеть; Был ли кто-нибудь, кем хотелось так обладать Или отболеть?
Время крепко взялось калечить, а не лечить – Ты не лучше ничуть, чем рухнувшая мечеть. Был ли кто-то, чтоб ладно выключить – исключить, Даже не встречать?..
Был ли кто, чтоб болела память, преснела снедь, Ты ходила, как тать, и не различала путь – Ни врагу пожелать, ни близкому объяснить – И молиться больше так не суметь Никогда-нибудь