Метая бисер в сонмы мертвых душ И, как псалтырь, талдыча: «Дайте воли!», Я лил в бокал стихов ядреный пунш И подавал в свинарнике за столик.
Я публику наматывал на стих, И в дула глаз смотрел, как бесноватый. Я наизусть читал зрачков диптих И комкал землю траурной лопатой.
Изъерзались на лавках стукачи. Простор осыпан снежной требухою. В гробах сердец Отец наш опочил И манит всех очнувшихся с собою.
Любовь ношу, как змея на плече. Не ерничайте, стервы и пилаты, - Я жизнь, как сев, оставлю саранче И отойду в Отцовские пенаты!
До пустоты материю членя, Всего себя распяв на аналое, Я осознал во тьме земного дня: «Мир – это тень, отброшенная мною, Когда Мой свет направлен на меня».