На сцене – 2 сдвинутые ширмы, изображающие интерьер типичной советской кухни. К одной из ширм приделан ХОЛОДИЛЬНИК. Он пока закрыт. На другой ширме - ОКНО, около которого – табуретка.
Позывные станции Маяк, вслед за которыми раздается
хорошо поставленный дикторский ГОЛОС: Хуэкомундское время пять часов ноль-ноль минут.
Та-та-та-там!
ГОЛОС: Наша история начинается одним холодным ранним… пожалуй, даже слишком ранним утром. Итак, явление первое!
На сцену, еле волоча ноги, вываливается ГИН в халате и тапочках.
ГОЛОС: Возможно, для ГИНА Ичимару это утро не было бы столь омерзительно, если бы ему не предшествовала серьезная деловая вечеринка с дюжиной арранкаров и Айзеном-самой в главной роли.
Гин открывает холодильник, а там – надпись «пусто».
Все тот же поставленный ГОЛОС, сочуственно: Что, фигово?
Гин кивает, охает, тоскливо смотрит в зал, потом плюхается на табуреточку.
ГОЛОС, участливо: Что-то у тебя даже улыбочка подзавяла... Может, помочь чем?
ГИН: И чем моя утренняя галлюцинация может помочь в условиях похмелья, вечно неработающего отопления и малоснежного хуэкомундского лета?
ГОЛОС: Ммм... Ну, у меня вот тут билетик один завалялся...
ГИН, ехидно: Лотерейный?..
ГОЛОС, тоном профессионального втюхивателя: Почти. На юг! Короче, садишься в поезд, едешь, на конечной тебя выбрасывают – и вот оно, счастье! Отдохнешь. Поправишься.
ГИН, с сомнением: На юг? К длинным пляжам, где песок вечно застревает в самых непредназначенных для этого местах, к теплому морю с ровными мусорными дорожками, рядам пивных киосков на берегу, (голос Гина уже становится мечтательным) к знойным красавцам под палящим солнцем... Таак, а что взамен хочешь?
ГОЛОС: Да ерунда, что ты, какие расчеты! Ты езжай себе спокойно, а я... ну, а я тут у тебя поживу чуток.
ГИН, тоскливо наблюдая как кружатся за окном снежинки: Чует мое злодейское сердце, что дело нечисто... Ну да Айзен с тобой! Еду!
ИЧИМАРУ достает из-под стола рюкзак, гитарку, и его увозят за кулисы на импровизированной тележке. Или сам уходит, как повезет. Раздаются душевные аккорды из Хиёри.
ГОЛОС: Боа-ха-ха! Еще один попался! Уа-ха-ха!
Продолжая раскатисто ржать, из-за кулис неспешно выходит УРАХАРА. Свет гаснет.
ГОЛОС: А между тем, ГИН...
Ширмы раздвигаются, свет включается, зрителю открывается чудесная панорама. Прямо по центру гордо стоит пляжный туалет. С одной стороны от него лениво колышется на ветру ПАЛЬМА, с другой плещется сомнительного цвета водичка.
Выходит МЕНОС, ставит зонтик, расстилает циновку.
ГОЛОС: Стоп, а Ичимару-то где?
МЕНОС с асечным «о-оу» поднимает табличку «ХЗ». Потом мажется кремом и ложится. Все это под Хиёри.
С другой стороны появляется ХИТСУГАЙЯ, расстилает полотенчико, плюхается на 5ю точку и достает некий муз инструмент. Звучит частушечная музычка.
ХИТСУГАЙЯ поёт: Вот сижу я на пляжу И на меноса гляжу: И ни кожи, и ни рожи, Зато сколько куражу!
МЕНОС вскакивает и идет вприсядку. Потом снова падает на циновочку и поднимает табличку ЗЗЗзззззз.
ГОЛОС: Ни фига себе вы тут развлекаетесь!
ХИТСУГАЙЯ достает мячик и начинает его надувать.
ХИТСУГАЙЯ: А что делать-то? Мы тут не первый месяц кукуем. Эх, поймал бы эту заразу, что мне билетик в один конец втюхала...
ГОЛОС: Эм, ну ладно, ты, давай, не отвлекайся! А я тут пойду проветрюсь.
Играет Хиёри.
Вдруг со стороны водички вываливается чудо-юдо в водорослях и грязи, но в халате и с рюкзаком.
МЕНОС вскакивает с табличкой «ААААА» и пытается спрятаться за спину ХИТСУГАЙИ.
ГИН: Спокойно, товарищи, это я!
ХИТСУГАЙА: ИЧИМАРУ? Что-то ты странный какой-то. Загорел что ли?..
ГИН: Да я!...
Вдруг музыка прерывается. Откуда-то из-за кулис выбегает бюджетный АЛ.
АЛ: Простите...
ГИН: Эт-то еще что такое?..
ХИТСУГАЙЯ, позевывая: Да тоже пляжник... Похоже в аниме сезон отпу