Застыли сутки — осколками упали на пол. Остались таять хрупкими каплями. Плавятся окна, в кокон сматывая шторы. Шепот шипит соком: «Не выходи из комнаты…» Стены дрожат, дрожат углы и лампы. В землю стремится дом из камня. Спрятать успеть бы мои книги в память. Мой дом — скелет и скоро его не станет.
Он меня помнит, он изучал ломаным светом Тайны моих комнат за донаторским портретом. Питал пружинами моих снов сомнамбулы, В ящиках сопят их пыльные пьесы в ампулах. Главные герои — звездных болот полотна Аккуратно по обоям стекают в подпол. Дом вжимает меня в кресла. Он — мой последний доспех от бесов.
Деревьев корни скалятся, тревожа люстры. Зима перебирает формы мягкого бруса. Вода из мебели, мебель из воды... Я — высохший стебель, пепел. Я остыл. Рамы полукруглые осыпаны стеклом. Дом сквозь дверные зубы цедит мое тепло. Я это его обшарпанные книги. Мы едины навсегда. Входите.
Меня звали волны, ждали корабли, Мне снилось море, я видел его, я плыл... Я его выдумал. Я там был. Маслом и книгами… был… плыл.