Мальчишка-фантазер, мальчишка-хулиган, что на язык остёр, но добрый мальчуган, мечтал открыть звезду и остров отыскать, и отвести беду, и книгу написать; построить светлый дом, деревья посадить, талантом и умом отечеству служить, собаку завести, ее дрессировать, по выжженной степи на лошади скакать; все земли обойти, все реки переплыть, кого-нибудь спасти... Навеки полюбить!
Лишь надумал он в путь пуститься, лишь наметил маршрут и план, как подбитая кем-то птица вдруг упала к его ногам. Подобрал он ее осторожно, осмотрел и вздохнул: "Ну вот. Что ж, лечить ее будет сложно. Отложу до весны поход..."
Мальчишка-фантазер, мальчишка-хулиган, что на язык остёр, но добрый мальчуган, всю зиму жил мечтой увидеть, как встает диск солнца над землей из океанских вод; еще мечтал уплыть на яхте голубой, дельфина приручить и взять его с собой; и где-нибудь на дне найти пиратский клад, зарытый в глубине три сотни лет назад; все сказки прочитать, науки изучить, картины написать... Навеки полюбить!
Только что ему делать с птицей? Уж весна за окном хлопочет. Ах, пора бы и в путь пуститься, но она улетать не хочет, над его головою вьется, когда мальчик к дверям подходит, и о стены и стекла бьется... Он и в этот раз не уходит.
Мальчишка-фантазер, мальчишка-хулиган, что на язык остёр, но добрый мальчуган, пытался много лет от птицы убежать, она кидалась вслед, надеясь удержать. Отчаянно крылом хлестала по щеке. кричала на своем пернатом языке: "Ведь я — судьба твоя! Ты сам того хотел, когда спасал меня от ядовитых стрел. Я часть твоей мечты должна осуществить. И вечно будешь ты Одну меня любить!"
Он слова ее слушал хмуро, но, не в силах покинуть птицу, поворачивался и понуро возвращался в свою темницу. Тосковали о нем дельфины, и желтели страницы книжки ненаписанной, а картины ждали кисти в руке мальчишки...