В глубине у извилин моего сердца Бьётся тёмный источник, и не уберечь Угольки отстучавших давно килогерцев, Фотографий, в которые больно смотреть. А чуть мельче пойдёшь – развеваются стяги, Канонады салютов и трубы звенят, Но в глубинах рычит обнаженная память, Не жалея, отчаянных бьёт наугад.
И я вырывал сорняки мелких чувств, Готовя себя к великому плаванью, И верил: однажды я научусь Отличать миражи от обетованного.
В глубине у извилин болящей души Темнота или вакуум смотрят на всё Безразлично. И им наплевать, то ли жив, То ли сдался – от жадности дышишь ещё. И когда я так редко спускаюсь сюда, Где нельзя ничего никогда уберечь, Я меняю седые от страха глаза Отрезвляющим пеплом разрушенных мечт.
И я вырывал сорняки мелких чувств, Готовя себя к великому плаванью, И верил: однажды я научусь Отличать миражи от обетованного. И будучи даже стократно не прав, Оставив для старости мысль о покое, Других не жалея и мир не приняв, Я снова вступал в столкновенье с собою.
И я вырывал сорняки лучших чувств, Готовя себя к великому плаванью, И верил: однажды я научусь Отличать миражи от обетованного. И будучи даже стократно не прав, Оставив для старости мысль о покое, Других не жалея и мир не приняв, Я снова вступал в столкновенье с собою.