Я знаю, что боги жестоко играют с провидцами, Я знаю, Итака — замызганный остров в провинции, Где ждут без печали И встретят, увы, без веселья, Судьба беспощадна, твои измеряя провинности, И смерти причина банальна: нехватка провизии, — Но все же я был Одиссеем.
Я знаю, что к кручам Скамандра, конечно же, шли не мы, Что Троя забыта, а после раскопана Шлиманом, И суть не в Цирцеях, Когда распадаются семьи, Шуршит неизбежность по сердцу рифлеными шинами, И дело не в страсти, не в памяти, даже не в имени... Но все же я был Одиссеем.
Гомер одряхлевший в маразме скучает под липами, Страдая склерозом: какими такими Олимпами Мы грезили, братцы? В итоге мы жнем, где не сеем. Я знаю, риф прошлого мифа усеян полипами, Забыты Аякс, Менелай, Агамемнон и Тлиполем, Но все же я был Одиссеем.
Нас мало. Нас горстка. Быть может, лишь двое иль трое нас. Мы плыли к Итакам. Мы насмерть стояли под Троями. Нас жены дождались. Мы в борозду бросили семя. Вселенная, в сущности, просто и плоско устроена, А странников участь — плыть к дому и брезговать тронами... Я знаю. Я был Одиссеем.