Помнишь ли, всего год назад, горе моё, Мы сидели и курили на крыльце пристройки Дома Господня. Время полыхало с небес, такое типа питьё, Шибало в голову, и жизнь была совсем новогодней. Не было ни зла, ни беды, До горизонта сады, Рождество на Авалоне... Яблоки свечами над садом... Это же с тобой были мы, как настоящие мы, И теперь как настоящие... В этом-то, дружок, и засада. Не говори никогда, что хорошо навсегда, просили тысячи раз же.
А ещё бывает, что ждёшь, потом оно настаёт, И ты по воздуху летаешь на крыльях. А потом приходит твой друг, Твой старый друг мистер Крюк, С полоборота начинает, прилагает усильябо И вот, ты загарпунен вконец, Ты превращён в холодец На радость долбаному мистеру Крюку. А если ж было так хорошо, то нафига он пришёл, А ты впустил на Авалон эту суку? Друг мой - паладин по любви, А сестра моя - жизнь - ведёт куда не дай Боже.
Правда - это вроде креста, Её не скинешь с моста, Не запихнёшь в карман, горит, зараза, вся враскаряку. Стоит позабыть про неё, Приходит Крюк - и адьё, Стирает радость до последнего нетвёрдого знака... Где-нибудь в чужом декабре, В чужом холодном дворе Я подниму с земли кусок янтаря И на минуту ослепну... В этом янтаре навсегда Сидим и курим мы, да, На Авалоне знают толк в изготовлении счастья. Рождество на Авалоне, небо полыхает с небес, Навеки вместе...