Закончится лето и небо окрасится розовым, Но это не просто закат, это кровь революции, И мы перестанем кичиться картинными позами, И прежде, чем снова уснуть, на минуту проснуться бы.
И райские птицы замолкнут от грохота, лязга стальных колесниц, Горячее чёрное золото вспенит движением устье реки, И ты опускаешь глаза, прикрываясь тяжёлой решёткой ресниц, Поскольку боишься увидеть, как выйдут на улицы грузовики.
Овраги, холмы и другие неровности профиля Должны быть залиты бетоном в течение месяца. Сотрутся ржаные поля и посадки картофеля, Исчезнут со всех горизонтов крылатые мельницы.
И миля за милей сожрут океан перегоны асфальтовых дамб, Разрежут великие горы подземных тоннелей сквозные штыки, И спрячутся люди в ячейках квартирных в надежде укрыться хоть там, Поскольку на улицы всех городов выбираются грузовики.
Скажи, дорогая, ты помнишь весенние ландыши? Ты помнишь салюты гвоздик или розы шипастые? Прости, я забыл респиратор, конечно же, на, дыши, Не время болтать, если так проповедуют пастыри.
А я выдыхаю частицы мазута и плотный тяжёлый свинец, Когда же становится хуже, холодной водой остужаю виски. Мы сами вдохнули в них разум, подобно тому, как вдыхает Творец — И вот по дорогам пустынного мира проносятся грузовики.
Я так ненавижу пустые холодные комнаты, Я так ненавижу закрытые рамы оконные И край подоконника, кем-то однажды отколотый, И мир, ограниченный жизнью такими законами.
Давай перестанем бояться, распахивай двери, и в полную грудь Вдыхай переливчатый воздух, смени чувство локтя на чувство руки, Мы выбрали время, мы выбрали место и встали на правильный путь — По нашим телам пронесутся сегодня тяжёлые грузовики. Грузовики.