Ах, как вкусен упитанный был телец! И отер счастливые слезы отец. И вот отоспался сынок наконец, Отмылся от въевшейся вони.
И жизнь в колею помаленьку вошла, И вставало солнце, ложилась мгла Под скрип жерновов, мычанье вола, Лай собак и псалтири звоны.
Вот и стал он позор и вонь забывать, И под отчей кровлей ему опять Стало скучно жить и муторно спать… Ой, раздольице, чистое поле!
Ой вы, дали синие, ой, кабаки! Ой вы, красные девки, лихие дружки! Не с руки пацану подыхать с тоски, Ой ты, волюшка, вольная воля!
Ну, прости-прощевай, мой родимыйкрай! Батя родный, лихом не поминай! Не замай, давай! Наливай, давай! Загулял опять твой сыночек!
И – ищи ветра в поле! И следпростыл. Старший брат зудит: «А ведь яговорил! Вот как он вам, папенька, отплатил! Вы, папаша, добры уж очень!
Сколько волка ни кормишь – онсмотрит в лес! Грязь свинья найдет! Не уймется бес! Да и бог с ним – зачем он нам нуженздесь?.. Пап, ну пап, ну чего ты плачешь?»
А и вправду, на кой он Тебе такой? Черт бы с ним совсем, Господь Всеблагой! Черт бы с нами со всеми, Господимой! Мы, похоже, не можем иначе.