Ещё темно, но из ветвей чирикнул первый воробей Уже, спасаясь от зари, в подвалы лезут упыри Бледнея, пятится луна, толкает дворника жена: "Вставайте, граф! Зовёт метла. Вас ждут великие дела!" Ошмётки ночи он сметёт и начинается исход.
В тяжёлом ритме болеро канают граждане в метро, Канает стар, канает млад, канает сват, канает брат. И оккупируют вагон интеллигент и гегемон. Студенты, школьники, врачи, актёры, плотники, бичи. Профессор, съехавший с ума над теоремою Ферма. И гастарбайтер с бодуна, и я, и дети, и жена. Босяк, живущий налегке, и негр в белом пиджаке. И чёрт-те кто, и чёрт-те что, и хрен с горы, и конь в пальто. И город, с кайфом, как всегда, по венам пустит поезда.
Надев костюмы, братаны выходят на тропу войны. Предприниматель хочет спать, но надо, блин, предпринимать. Вот страж порядка молодой шерстит брюнетов с бородой. Весьма нервирует его этническое меньшинство. Течёт толпа, а в головах – обрывки мыслей: о деньгах, О сне, о сексе, о борще, о том, как жить. Как жить вообще.. Торчит фабричная труба, как наша общая судьба. Богема спит, не мудрено – она, надысь, из казино.
Летят вожди на вороных, без отпусков, без выходных. Летят с мигалками вперёд, спешат, чтоб лучше жил народ.. И контролирует ГАИ телодвижения твои И перекрёстки, и мосты, и придорожные кусты. И горний ангелов полёт, и гад морских подводный ход. Машины встали в три ряда – ну, с первой пробкой, господа!
И утро красит кумачом шкатулку с бедным Ильичом. Глядит с кремлёвской высоты наш Гений Чистой Красоты Ах, что за город – первый сорт! Умён, как Бог, красив, как чёрт. Он сам себе и врач, и мент, и донор, и реципиент. Всё на бегу, всё на ходу, все начеку, все на виду. Здесь воля чувствам неземным, здесь пахнет дымом выхлопным. Сквозь шум и треск, сквозь гул и вой, восславим город трудовой. Споём дежурное "ла-ла" про купола, колокола Под несмолкаемый салют. Крещендо! Славься!( Все встают.)
Приезжий дух переведёт, присядет, "Клинского" хлебнёт. И скажет: "Мамочки, дурдом! Как вы живёте тут?" Живём!