Престарелая юность продолжает попытки веселить своё тело хлыстом. Только хлыст по моей же ошибке превращается в чан с кипятком. Может в нём и останусь, может ты, мой друг, подкинешь мне льда. Это было бы очень прекрасно, куда лучше чем пустота.
Время птица из сильных, не надо, я и сам понял, что не догнал. Но бежать за ней грудь надрывая нет нужды, решаю так сам. Престарелая юность хворает, но с ухмылкой встаёт по утрам. Её лечащий врач намекает на то, что близки её ноги к дверям.