Долго бегала по кухне, суматошно материлась Все искала мясорубку, да плевалась в умывальник Никого не позабыла, никому не обломилась Руки-ноги отрубила, да забацала шашлык.
А козырна карта бита, но запомнится едва ли Как один из приглашенных добавлял по вкусу слезы, И летела табуретка, приглашенные зевали — 3аскучали, застучали резко выбитые зубы.
Лихорадило весь вечер, и свеча горела строго И кричали и ломились, кто в окно, а кто на крышу, Лишь один уснул на кухне, лишь один услышал что-то, Говорящее о чем-то, что запомнится едва ли...
И Вселенная оглохла от ликующего крика, Да от шепота на кухне посреди кровавой лужи, И последнее дыханье унеслось в глухую полночь, Мимолетное виденье обратилось вечным светом, Вечной памятью щемящей, вечной болью истекая, Суматошным изумленьем, уходящим в бесконечность, И медведь в берлоге плакал, солнце больше не вставало,