Живя в механизме городского страха, Скорбя в онанизме, восставая из праха. Уничтожить шестеренку - однозначно убить всех. Готов ли ты понести за это грех?
Я узнал, что я шестеренка В механизме опустошения, Но я ушел, не дождавшись гонга И городского пробуждения.
Растерзанная дорога петляла, В поисках нового поворота. В горле громко обида застряла, Но от нее поднималась лишь рвота. - Пересекая границу невозможности, Я оголял свои бедные кости, Вперед выставляя от неосторожности Их края и ребра, вскипая от злости. -- Мой маленький мир распадался. Мое тело заливали дождь и воск. А я прочь все еще убирался. Я был холоден и промозгл.
Сначала я думал, что видел ад, Тогда я собрался и осознал: Я просто боялся взглянуть назад. Ад на Земле. Я себе лгал.