В этом сером городе среди машин и холода я мучаю себя, наполняя память ворохом лиц и светофорами дороги отмечая. Всё давно уже замёрзло тут, словно сердце Кая. Я вижу, как летит душа многоэтажек, слышу музыку домов… Стоп! Едем дальше. Мы хотим многого, но мало можем. Кстати, несчастны мы, наверно, оттого же. Время убегает, только ничего не лечит, а увечит это утро, его превращая в вечер. И хочешь что-то делать, только нету даже слова. И даже заглянуть в себя я не всегда готова. Мне врали! Это город обмана. Посмотрите на меня – и вы увидите рану говорящего рта. Медленно, не спеша, я вливаюсь в камень, мелкая, как душа.
Припев:
Я теряюсь в этих городах! Я теряюсь в этих городах!
(Я теряюсь…)
Я теряюсь в этих городах! Я теряюсь в этих городах!
Я знаю, в этом городе слишком много нас, И у раненого Амона Ра больше нет глаз.
Кто мы такие? Мы не статуи, и мы не полотна, чтобы не дать свою жизнь уродовать бесповоротно. Раньше у нас была вера. Раньше у нас была сила. И за спинами нашими раньше не было имбицилов. Мы в принципе никто! Максимум мы пища эха, радиопомеха, веха суши ради смеха. Пришла новая эпоха – только хрен туда попадёшь ты. Как давно живу я – ощутимо по подошвам. Тут чёрт и Бог сражаются, тут ад и рай в одном месте. Поле брани – души и сердца людей, естественно. Рождественские гимны заменены приказами. Умение прощать здесь противопоказано. Мы завоёваны! Город, стены, души, смерти. Я больше не могу смотреть, как умирают дети! Если после нас в будущем ещё кто-то будет, знайте, что сегодня с Земли исчезли люди!
Припев:
Я теряюсь в этих городах! Я теряюсь в этих городах!
(Я теряюсь…)
Я теряюсь в этих городах! Я теряюсь в этих городах! Я знаю, в этом городе слишком много нас, И у раненого Амона Ра больше нет глаз.