Ох, и сложно государю Сей страной управлять. А другой и не видать. Что же делать. У границы трётся враг. Износился царский стяг, Хоть починки на пятак, - Нету денег.
Царь боярина зовёт. Руку на плечё кладёт. Доверительно ведёт Царь беседу. - Стань рукою ты моей. Подати сбирай смелей, И - в казну, что б не поздней, Как во среду.
Государева рука – Кулак в ноздри, кнут в бока. Разве что за облака Дань не брала. Чла закон: сперва себе, Что останется – казне, Хоть живите все в дерьме. Самим мало!
Званье получив и власть, Из чинов сомкнувши рать – По стране зашарила Рука государева.
Государь, прознав, запил, Часть бояр поколотил, Часть другую разлучил С головою. Стрельца кликнул на порог, Постращав, сколь токмо мог, Государевой нарёк Он ногою.
И стрельцу наказ был дан: - Кто с казною свой карман Перепутал, ты ж обман Вызнал. С маха, Подлеца ставь буквой «Ге», Волю дай своей ноге, Чтоб летел тот налегке, Яки птаха.
Поначалу стрелец наш Твёрдо выполнял наказ, Но потом, слыхали, сглаз Его сдюжил. Засмотрелся как жила «Государева рука». И подумала «Нога»: - Что я, хуже?
Вдвое больше стала рать, Вдвое больше обирать, Вдвое больше стала жрать, Значит больше стала срать.
Если стрельцов разогнать, Кто бояр будет пинать? И не вся же эта рать Одни воры. Чтоб с мундира смыть позор, За законом весть надзор, Новы должности царь ввёл – Прокуроры.
«Оком государя» быть, За чужим добром следить, И слюну что б не пустить – Искушенье. «Око» скоро поняло: Что почём, кому – чего. И по рангу приняло – Подношенье.
Царь опять про всё прознал. Он молился, он взывал: - Всё что мог с себя отдал Вам же, люди. Совесть вам бы удружить, Но без совесть как жить? Нет, без совести мне жить Нельзя будет.
Мзду с нас тянет с того срока Власть Ноги, Руки и Ока. Не была им дарена Совесть государева!